Ганс Дельбрюк пытался встроить военную историю в рамки общей истории. Он считал военное дело одной из составляющих культуры общества, способной к эволюции под влиянием экономики и политической системы. Со времён первого издания «Истории военного искусства…» в 1900 году эта книга подвергалась критике.
Дельбрюк больше интересовался общими тенденциями и не всегда вникал в частности. Сам исследователь сознавал это и признавал. Однако он полагал, что невозможно написать абсолютно исчерпывающую историю военного искусства. Его больше интересовала его главная задача: выявить связь между формой государственности и военным делом. Для этого необходимо точно осветить события, что значительно усложнялось явной ненадежностью ряда источников. Чтобы преодолеть этот недостаток, Дельбрюк привлекал географические знания о местах великих битв прошлого, знания об оружии соответствующего времени, через которое он пытался реконструировать тактику. Разбираясь в современном ему военном деле, Дельбрюк знал возможности пешего бойца, навьюченной лошади, знал ограничения, которые накладываются на маневренность крупных соединений. Это также помогало ему в его анализе прошлого. Кроме того, Дельбрюк полагал, что, проводя параллели между битвами различных эпох, надежно описанных и описанных недостаточно, возможно сделать определенные выводы. Например, он полагал возможным выводы, которые он сделал на основании хорошо описанной в источниках Битвы при Нанси, применить и к Марафонскому сражению, которое известно нам только по Геродоту. Совокупность этих методов Дельбрюк назвал Sachkritik.
Выводы Дельбрюка относительно военного дела Древнего мира были революционными. Основываясь на своем методе, он показал, что численность армий древности постоянно преувеличивалась в источниках. Дельбрюк считал, что победитель, как правило, имел больше войск, чем побеждённый. Пересмотр соотношения сил позволил ему дать совершенно новую интерпретацию некоторых известнейших сражений истории, таких как Марафон, Гавгамелы, Зама. Он пришёл к выводу, что превосходство римских армий над варварами основывалось не столько на дисциплине и более совершенной тактике, сколько на снабжении. Римляне могли призвать и содержать крупные полевые армии, которым варвары, численность которых в римских источниках была преувеличена, не могли что-либо противопоставить. Наконец, важнейшим для истории последствием его работы было то, что Шлиффен использовал его интерпретацию Сражения при Каннах, разрабатывая свой план на случай войны с Антантой.
Изыскания Дельбрюка относительно средневекового военного дела оказались более спорными. Он отделил рыцаря (конного воина) от кавалерии (организованной массы конных воинов) и рассматривал средневекового воина как независимого бойца, не способного на объединение с другими бойцами, а значит, не способного к формированию тактических отрядов. Этот вывод был оспорен последующими исследователями, в частности бельгийским историком Дж. Ф. Вербрюггеном. Ещё современники Дельбрюка критиковали его идеи относительно генезиса феодальной системы. Кроме того, Дельбрюк отрицал, что со сражений Столетней войны началось возрождение пехоты. С этим были не согласны многие историки, в частности Т. Ф. Тут.
Дойдя до военного дела Нового времени, Дельбрюк развивает свои идеи о стратегии, высказанные ранее. Он провел различие между двумя возможными стратегиями войны: измором и сокрушением (вслед за теорией ограниченной и тотальной войны Клаузевица). Выбор между двумя стратегиями, по мысли автора, зависит от политических и экономических ограничений, равно как и от соотношения сил. Применяя это разделение к войнам Фридриха Великого, Дельбрюк настаивал, что из-за численного превосходства противника пруссаки преследовали стратегию измора. Однако и тут автор не избежал критики в свой адрес, в частности за игнорирование войны за испанское наследство.
Отзывов пока нет.